С.К.Жихарева
Брат
" И братолюбием он светился..."
Всеволодовичи
По летописям известно, что у Юрия было пять братьев, не считая двух, умерших в младенчестве. "Повесть о страдании" (сер.XVIII века) говорит о восьми сыновьях Всеволода Большое Гнездо:"...Константин, Борис, Георгий, Ярослав, Владимир, Святослав, Иван, Василий." (1) Тверская летопись перечисляет следующих сыновей: "...Констянтин Ростовский, Юрий, Ярослав Юриевский, Володимир, Гаврило, Василей." (2) "Костромское житие" (сер.XVII века) уточняет:"Подобает же и сие ведати, яко на Костроме два Василия погребены суть." (3) Один из них считался самым младшим братом Юрия Всеволодовича:"...осьмый Василий, иже на Костроме господствуя, ту же и преставися;" "Мню же сему быти и прозванием сим, и же наречеся бяше Квашня. При нём же явися икона пресвятыя владычицы нашея Богородицы и приснодевы Марии, рекомая Феодоровская." (4) На сегодняшний день учёные установили имена Следующих Всеволодовичей: Константин, Борис, Глеб, Юрий, Ярослав, Святослав, Владимир, Иван. Предполагается, что пять братьев изображены на северном фасаде Дмитриевского собора во Владимире.
Это:"...человек в княжеской одежде с отроком на коленях, рядом по бокам ещё по 2 отрока в позе поклонения", отображающей обычный ритуальный жест приветствия. (5) Один из отроков наш Юрий, будущий Владимирский великий князь.
Были у Всеволодовичей ещё и сёстры: Всеслава, Елена, Верхуслава (Анастасия), Сбыслава (Пелагея) и самая маленькая Василиса, последний ребёнок князя Всеволода от его новой жены. (6)
Все братья и сёстры Юрия были ему родными (кроме Василисы),
Всеволод III Большое Гнездо с сыновьями
Северный фасад Дмитриевского собора во Владимире
Фото из Википедии
кровными, полнородными родичами. Они были детьми одного отца и одной матери. На Руси их называли "единоутробными". Родство по матери считалось наиболее тесным кровным родством
Родная кровь
Родство по крови в старину было превыше всего. Для древнего русича ближе такого человека как единоутробный брат никого не могло быть. Родных от рождения в XII-XIII веках называли "ужики" (термин пришёл из византийской литературы) и "близоки" ("ближьший"), то есть самый родной, близкий. К домашним, родовым, семейным именованиям относят слова "братаничи", "братец", "сестрица" с уменьшительно ласкательным значением. "Ужики и ближики" - всегда свои, наши. Единоутробного, от одной матери, кровного брата могли называть "присный брат". Слово "брат" в то время не было термином родства, как сейчас. Это был социальный термин и означал "всего лишь мужчину рода". То же касается и слова "сестра". И тем не менее они так же были людьми одной крови (7) и обозначали, как и сейчас, кровное родство. О братьях говорили: "...я съ тобою один есмь человекъ" (8) (и в кровном,и в семейном, и в родовом смысле). "Чувство родства, кровной связи с родом, братство значило для русского князя больше богатства, благополучия, личной славы, успехов". (9) При этом резко сознавалось различие единоутробного братства от братства сводного, "мачешина" от родного брата. (10)
Из глубокой, ещё языческой древности кровное родство предполагало и особые взаимоотношения между родичами. Например, они не могли поднять руку друг на друга. "В тот момент, когда человек узнавал, что противник - его родич, он опускал оружие". Священный страх запрещал разрушать родственные узы, не допускалась "даже малейшая вероятность нарушения интересов своего родственника". Исключения из этого порядка воспринимались как "что-то отвратительное, странное и неуместно". (11) В старину молились, чтобы Господь не попустил боя между кровными родичами, а более всего убийства. И если это всё же происходило,то считалось, что так сбывается чьё-то проклятие. (12) Примечательно в этой связи высказывание одного из летописцев того времени о гибели русского князя: "Кровью мученическою омыл он прегрешения свои с братьями", то есть - очистить свою душу от чувства вины помимо покаяния могла и мученически пролитая кровь. (13)
За гибель брата от рук чужих людей полагалась кровная месть. В старинных сагах викингов много пелось о кровавых поединках и родовой мести. (14) Конец этому смогла положить только христианская вера. Отмена кровной мести на Руси законодательно происходит в третьей четверти XI века. Было запрещено убивать христиан и братьев. Активно осмысливалась заповедь "Не убий!" (15) Поэтому о военном кровопролитии на реке Липице в 1216 году между христианами и братьями летописец восклицал: "О,страшное чудо и дивное, братия! Пошли сыновья на отцов, а отцы на детей, брат на брата..." (16) В княжеских призывах звучало: "...мы пришли есмя... не на пролитие крови; не дай Бог с творити того!" (17) А брат Константин во время Липицкой битвы специально просит:"...если который из его братьев упадёт или взят будет, чтобы не дерзнули на него руки поднять и умертвить..." (18)
Не менее ответственными были в то время и взаимоотношения брате и сестёр. Вот что по этому поводу рассказывает одно из старинных преданий: "Некий царь Бахмет разорил Русь, убил всех князей и бояр, увёл большой полон. Является к царю Бахмету молодая женка Авдотья-рязаночка выручать брата, мужа и свёкра. Он предлагает ей выбрать одного из родных и за неправильный выбор пригрозил отсечением головы. Авдотья выбирает брата, потому что муж и свёкор у неё ещё могут быть, а брата никогда. "Не видать мне буде единыя головушки, - мне, милого братца родимого, да не видать век да и по веку". Бахмет, у которого недавно в бою убили брата, заплакал и одобрил выбор, и вернул ей весь полон (всех пленных). (19)
Братство
Кровное родство - важнейшая, но не единственная форма братства. Братские связи на Руси понимали не только как семейные, но и дружеские. "Брат" - это термин и родственный, и социальный. С XII века брат - это тот, с кем можно жить в союзе, кто обещал "быти за один брат" (20) В феодальной иерархии это слово могло отражать статус человека. Друг к другу русские князья постоянно обращались: "Братие", "Брат молодший", "Брат старейший", хотя они и не были кровными родственниками. (21) Этот термин употребляляся также для лиц более отдалённого родства. Например, князь Мстислав Удатный и князь Юрий Всеволодович при обращении называют друг друга "братьями". (22)
Слова "брат" и "братство" в социальных отношениях Древней Руси всегда обозначало равенство. Так обращались к равному себе, к ровне. (23) Младшего в княжеской иерархии называли "сын". Например, тот же князь Мстислав Мстиславович, признавая себя "сыном" великого князя Всеволода Большое Гнездо, тем не менее, не обращался к своему зятю Ярославу, сыну Всеволода., как к брату. Для него Ярослав был "сын". (24)
В Тверской летописи мы видим как братьями называют себя новгородцы: "...княже, кланяем ти ся, а братии своей не выдаваем..." Юрий Всеволодович обращается к к владимирцам как к братьям: "...не выдайте меня братие..." (25) Псковитяне, выгоняя из города людей князя Ярослава, говорят: "вы нам не братья" (26)
Одной из форм братства было и побратимство. К числу братьев князей причисляли "кормиличей", их сыновей. (27) Побратимство было связано с такими обстоятельствами как жизнь под одной кровлей, совместная еда, купание в одной реке, питьё из одной чаши, опоясывание одним поясом и другие. Актами побратимства были пиры. (28)
Константин Всеволодович
(старший брат Георгия Всеволодовича)
Нельзя не отметить ещё один вид братства - духовное родство. В христианском смысле всех людей старше себя положено почитать как отцов, а молодых считать за братьев. (29)
С древнейших времён люди знали, что братство - "это дружба и взаимовыручка, воздержание от агрессии друг к другу". родственники не должны себя жалеть, "а бросаться в бой друг за друга". Так думали и поступали не только князья, но и все люди вообще. Поговорка людей Севера (викингов) гласит : "легче сражаться с 12-ю мужчинами, чем с двумя братьями". (30) Ответственность братьев и их родственников друг перед другом состояла во взаимном служении. А служение - "это прежде всего ответственность за доверие". (31) К народным представлениям о братстве добавляются христианские воззрения: "Не суди брата...", "З братом не буди ино на сердце, а ино в устех...Под братом ямы не рой..." (32)
Как видим, братство предполагало полное доверие и открытость друг к другу. При этом. как бы ни широк был круг побратимства, никто не мог заменить брата родимого, кровного. даже в споре, ссоре. поединке братья молились: " Да паду в битве первый или Небо да оправдает меня победою моих братьев" (33) Слова эти свидетельствуют, что братские чувства, мысли и действия держались не просто на принципах родства, равенства и сословно-возрастной иерархии. Они держались в первую очередь на любви и согласии. (34)
В отношении князя Юрия Всеволодовича можно определённо говорить о том, что он, как и перед родителями, ни в чём не покривил душой перед своими братьями, соблюдая все заповеди братства и как брат, и как князь. Он поддерживал их в делах, помогал обиженным, прощал им обиды, мирил, оказывал подобающие почести и смирялся сам, когда была в этом необходимость. И не сомневался, что "Брат вернее друга". Это касалось всех его братьев без исключения. Он был верен не только древнему обычаю и христианскому учению, но и данному на кресте обещанию отцу, (35) поэтому можно "братскую солидарность уверенно поставить в заслугу Георгию". (36)
Братская любовь
Братская любовь в средневековом понимании отражала очень высокие духовные и душевные качества человека. Кроме того, она по отношению к братьям и сёстрам была обязанностью. (37) В русских сказках множество примеров показывают, как младший брат помогает, спасает старших, не держит на них зла и прощает им даже смертельную обиду. Он делает это не только по личному желанию, -
это его обязанность так поступать. Особенно подобное отношение касалась младших братьев. (38)
Братская любовь проявляла себя и в духовном тяготении друг к другу, и в стремлении сделать добро ближнему, в сострадании... Несколько раз в летописях по поводу взаимоотношений Всеволодовичей упоминается евангельская мысль о том, что "пока мы не научимся любить ближнего, в нашем сердце не будет любви к Господу". (39) Обращаясь к князю Юрию с требованием признать старшинство брата Константина, посланники подчёркивают:"... ибо ведаете сами, если брата вашего ненавидите, не можете и Бога любить". (40) В то время это был очень сильный аргумент для Юрия, который оказался перед выбором между любовью к брату и почитанием воли отца.
Братская любовь проявлялась также и в таких качествах человека, как желание и умение прощать, миролюбие и незлобие. Все эти качества человека, зафиксированные летописями и житиями, в полной мере присущи князю Георгию Всеволодовичу. "Георгий не осуждает Ярослава после Липицкой битвы, он молится: "Суди Бог брату моему князю Ярославу..." И других братьев он вверял Божьему рассуждению, молился за них, терпя от них лишения". (41) Столкнувшись с интригами Ярослава и Владимира, Юрий не
применял к ним строгих мер, помня, что это его братья. (42) Год спустя после Липицкого поражения Юрий Всеволодович, дождавшись покаяния Константина, простил его. (43) Да и сам, когда пришёл с Городца во Владимир, "просил со слезами у брата прощения..." Сердце Юрия по отношению к Константину переполняли "великая жалость и множество слёз." (44) За свою любовь и смирение он получает от Константина и его детей искреннее доверие и взаимную любовь! Плачущим показывает нам его летопись и по поводу смерти старшего брата.Узнав о ней "Гюрги и Ярослав ... плакаша". (45)
Юрий постоянно проявляет к братьям своё незлобие и миролюбие, идёт им на уступки там, где это в его силах. Он многократно пытается миром разрешить конфликт со старшим братом, "мир створиша" с младшими Владимиром и Ярославом. Он жил по Божьим заповедям, которые призывали возлюбить ближнего своего, как самого себя, а большему быть слугой своим меньшим. (46) Его духовник епископ Владимирский Симон призывал порицающему тебя зло отвечать:"Хотя он и укорял меня, но он мне брат, видно, я достоин того: он же не от себя делает так, а враг - дьявол подстрекнул его на это, чтобы посеять вражду между нами. Да прогонит Господь лукавого, а брата да помилует!" (47) Христианская любовь предполагает, что впавшего в прегрешение брата следует не укорять, а разделять с ним ответственность за совершённое зло. И прощать! Всегда! Всю жизнь и бесконечное количество раз, не воздавая злом на зло.
Владимир Всеволодович Стародубский
отправляется в Новгород
(Из Википедии)
Несколько иначе обстоит дело в западноевропейском осмыслении братства. Германцы, например, по-своему трактуют Нагорную проповедь Христа: Не имей дело с родственником, который ведёт тебя к греху, к злодеянию, даже, если у тебя не будет родственника ближе его; лучше отказаться от него, возненавидеть его и заглушить в своём сердце любовь к нему, чтобы подняться в одиночестве на самое небо". (48) Не так поступают русские князь, ранее противостоящие друг другу Юрий и Константин: "Братские, родственные отношения оказались важнее накопившегося груза взаимной вражды". Братья примирились, а летопись рассказала нам о взаимной любви, которая была "паче меры" (т.е. больше меры). (49) Братские чувства на Руси были окрашены не только чувством любви, но и радости. Вот как встречает князь Юрий Всеволодович своего брата Святослава, вернувшегося из военного похода (1220): "...Когда же пришли они в город, была радость великая во Владимире. и устроил князь Юрий торжество великое брату своему..." (50)
Добросердечие Великого князя
Константина Всеволодовича
(Гравюра Б.Чорикова)
Усобица
.jpg)
Вскоре после смерти отца, Всеволода Большое Гнездо, между братьями начались разногласия, ссоры, силовое противостояние: "затихла борьба князей с погаными, ибо сказал брат брату: "Это моё, и то моё же!" (51) Усобицу начал старший брат Константин. Он не признал решения отца и представителей земель о передаче "старшинства во всей братьи Всеволодичах" во Владимиро-Суздальской Руси брату Юрию, который младше его. Передавая ему власть, отец наделял его политическим старшинством, чтобы сохранить единство всей земли
и владений братьев. При этом Всеволод нарушил так называемый "родовой принцип наследования", по которому в соответствии с нормами княжеского права того времени умершему правителю наследовал старший сын. Но в случае Всеволодичей получилось по-другому: "Старейшинство во всей земле приобретало новое основание, новую гарантию, независимых от соглашений между братьями: "Оно строилось теперь на основе "ряда" (т.е. соглашения) со всеми влиятельными элементами её городов. (52)
Историки считают, что "решение Всеволода было вынужденным. Оно означало фактическое разделение княжества после его смерти. Но поступить по-другому Всеволод был уже не в силах. Наделить сыновей княжескими столами за пределами Владимиро-Суздальской Руси у него не получалось: и Галич, и Новгород, и Рязань и даже Южный Переяславль ускользнули из под его власти. Оставлять же сыновей ни с чем, полностью в воле старшего брата, тоже казалось ему плохим решением - оно неизбежно вело либо к братоубийственной войне, либо к изгнанию младших сыновей за пределы княжества". (53)
Вел. кн. Всеволод назначает наследником второго сына Георгия в 1212г.
Литография по рис. Б.А. Чорикова. Ок. 1836 г.
Всеволод, воспитывая сыновей в покорности, был уверен, что волю его они выполнят. Но случилось иначе, - Константин ослушался отца. Не подчинился его воле и сын Владимир, неожиданно захватив Москву, которая по велению Всеволода досталась Юрию "в придачу" к столице, и "седе ту, отняв у старшего брата, великого князя". (54)
Константин же - в Ростове, как и Юрий во Владимире. Оба стали употреблять титул "великий князь" и считать себя старейшими. (55) оба стремились к власти над всем княжеством. Константин, начав борьбу с Георгием за великое княжение, не просто нарушил волю отца, он "пренебрёг народным мнением" и пошёл против брата, став нарушителем сложившихся традиций и норм. (56) Вполне возможно, что примером для него (или оправданием своих действий) стал его дядя, князь Андрей Боголюбский, который занял Ростово-Суздальское княжество "вопреки ряду отца". (57) К тому же, Константин и прежде оказывал неповиновение отцу, проявив своеволие, отказавшись от княжения в Переяславле - Русском. (58)
Факты вероломства старших братьев не были редкостью на Руси, что закрепилось даже в устном народном творчестве, - до наших дней дошло очень много русских сказок, где братья из зависти к удачливому младшему брату, без тени сомнения его убивают. (59) И хотя в домонгольский период убийство братьев было редкостью, вызывающей негодование в обществе, тем не менее в "Слове" Даниила Заточника (перв. пол.XIII века) мы читаем: "...не имей веры к другу и не надейся на брата". (60) Подобное хладнокровное и жестокое отношение к братьям допускалось по византийскому образцу (праву) с целью подчинения одного члена общества другому. В борьбе за власть в Византии считалось правомерным истреблять не только своих соперников, но и братьев. (61) На Руси же "обижавший своих братьев выглядел в глазах людей неправым, обижавший же братьев лишь из злой прихоти казался неправым втройне. (62)
Накануне сражения на реке Липице Мстислав Торопецкий (Удатный) с князьями удивлены, что князь Юрий Всеволодович проявляет "недоверие к миролюбивому брату старейшему". (63) Младший брат не верит его словам и обещаниям. Кроме того, отмечают историки, "более други Юрий боялся брата Константина". (64) И это неслучайно.До Липицкого столкновения братьев Юрий многократно пытался договориться со старшим Константином, но каждый раз брат клятву нарушал. Так, после сражения у Ростова, заключив мир, Константин пожёг город брата Кострому. (65) Такой поступок, как нарушение клятвы (роты) церковь в то время наказывала очень строго. В XIII веке от "ротников", как и от разбойников и клеветников, церковь не брала никаких приношений, если не покаются. "Видимо, клялись на каждом шагу... И врали". (66)
Мало того, что Константин нарушал клятвы, данные крестным целованием, он ещё возводит на Юрия обвинение в том, что тот "многы браны на Константина въздвиже, хотя с Ростова съ гнати его...", что "многажды бо князь великий Юрий на братне достояние прихождаше, но с срамом взвращашеся..." (67) Но князь Юрий Всеволодович не посягал на Ростовские владения старшего брата, определённые ему отцом он просто предлагал ему поменяться княжениями согласно воле отца, уступая ему даже старшинство и великое княжение во Владимире. Однако брат упорствовал. "Поведение же Георгия Всеволодовича в период 1212-1216гг. было безупречно с точки зрения политической этики того времени". И братской. (68) Положение, в котором он оказался, было сложным. Ему приходилось "лавировать между различными (подчас противоположными) интересами своих соперников-братьев...." (69) Первый раз с Константином он "умиришася" у Ростова, второй - "снем у Юриева и смиришася". В третий - опять у Ростова - "умиришася", а потом пошли к Москве, к брату Владимиру и там "мир сотворше с ним". (1213 г.) (70)
Вторжение
В 1216 году обращение младшего брата Ярослава к великому князю и старшему брату Георгию "подтолкнуло владимирского князя на борьбу с внешней силой, появившейся в княжестве", (71) и на помощь брату, следуя завещанию Ярослава Мудрого:"Если кто захочет обидеть брата, то ты помогай обиженному!" (72) Внешней силой, вторгшейся на земли Владимиро-Суздальской Руси были Ростиславичи, смоленские князья во главе с князем Мстиславом Мстиславичем Удатным. Утверждая своё главенство в русских землях и, прежде всего, в Новгороде, они вмешались в конфликт новгородцев с их князем Ярославом, братом Юрия.
Особенностью ситуации было то, что Ростиславичи не были кровными родичами Юрьевичей и Всеволодичей.
Они были сродниками. Именно "сродники бросали меч вражды", между сродниками разгорались княжеские междоусобицы. "Князья Борис и Глеб в XI веке "отъ сродника убиена быста". Кровный брат на кровного брата идти не мог!" (73) В битве на Липице Род Ростиславичей утверждал своё верховенство в Русской земле. Константин Всеволодович встал на сторону Ростиславичей, фактически изменив своему роду. Константин пошёл на "нарушение братской солидарности и пренебрежение интересами Владимирского княжества" (74)
Тот факт, что родич принимал чью-то сторону в борьбе за что-нибудь с родственником, воспринималось в старину "как результат сумасшествия или чего-то тёмного, непостижимого..." (75) Платой Константину от Ростиславичей за измену роду стал великокняжеский престол во Владимире, лишение брата Юрия не только власти, но и владений, данных отцом, оставив ему на прокорм небольшой Городец на Волге, - возможно, личную собственность князя. Взгляды Константина и Мстислава совпали в вопросе наследования престола старшим сыном: "Вы же по закону Божию и Правде русской дайте старшинство старшему брату Константину." (75)
"Перемоги нас..."
Не добившись своего мирным способом, князья добивались своего сражением, поединком. Не случайно Юрий ответил накануне Липицкого сражения брату Константину: "Перемоги нас, тобе вся земля". (77) Георгий и Ярослав защищали интересы рода, отказываясь принять условия мира Ростиславичей, представителей другого рода. Многолетний спор решался боевым поединком на Юрьевом поле, близь г. Юрьев-Польский. К XIII веку при ликвидации династического конфликта и спорных вопросов во властной сфере всё чаще тенденция христианской жертвенности подобной святым князьям Борису и Глебу, уступала силовому решению и воинской доблести, покровителем которой становится святой князь Борис. (78) Именно такая (очередная) попытка разрешения ссоры и спора происходит на реке Липице (на Юрьевой горе, на реке Гзе). Отказаться от поединка уже не могла ни та, ни другая сторона.
Очень важно иметь ввиду, что в битве Георгий и Ярослав пришли е кровь проливать, но договориться внутри своего рода - среди детей Всеволода Большое Гнездо. Они требуют от Ростиславичей не вмешиваться в дела рода: "мы приидохом не кровопролития ради, но управити межы себе, едино бо есмя племя..." (79)
О миролюбии Юрия (а с им и Ярослава) говорит сам характер сражения и его итог. Они затягивали сражение, отказываясь выйти на ровное поле, укрывшись за дебрями и топью; при решительном натиске Ростиславичей братья Всеволодичи отступают, оставив обозы с провиантом и доспехами (в равном бою стенка на стенку с пешим босым противником, в доспехах не сражались). При этом силы у них были! После отступления Всеволодовичи могли вернуться назад и дать отпор, чего и опасается Мстислав удатный:" Братья новгородцы, не останавливайте бой, а то воротятся назад и возмут нас". (80)
Бегство людей и князей во Владимир ещё не означало их поражения, тем более, что сражение оказалось действительно неравным и нечестным со стороны Ростиславичей. Кроме того, они так и не"възем" ни юрия. ни ярослава, - Юрий вышел к ним сам, с миром. Вернувшись во Владимир князь вполне мог организовать
1216. Липицкая битва. Вступление Мстислава Удалого в бой.
Миниатюры. Лицевой свод XVI века. Лаптевский том. (Санкт-Петербург, ГПБ))
сопротивление вероломным соперникам. Отказываясь реально, а не на словах проливать христианскую кровь, он признаёт правоту доводов владимирцев, - учитывая сложившуюся ситуацию и жалея их, смиряется и соглашается на позорный мир с Ростиславичами. Юрий добровольно выходит к ним с дарами и поклоном
Как великий князь он передал во власть Ростиславичей не только судьбу свою и младших братьев, но и старшего брата:"а брат мой Константин - в вашей воле." (81) Историк В.Татищев уточняет:"...Юрий по просьбе князей отдал Владимир Константину" (82) Себе же просит дать живот, то есть волость на жизнь, на прокорм.
"Костромское житие" князя рассказывает о Липицких событиях так:"...великий князь Георьгий смиренная мудростьвуя и не хотя видети християнские крове властолюбия ради проливаемыя, пресече брань ту лубовию и кровопролития устави покорением. Виде бе брата своего Констянтина единаче брани хощет, а не мира, абие сам свтый сей князь Георгий вражду разрушает и примиряется брату своему князю Констянтиню, яко менший большему, и предаёт державу Владимирскую Констянтину со многою любовию, яко да господствует по изволению своему обще с ростовскою..."(83) Примером кнзьям средневековья для подобного поступка был мученический подвиг их сородичей, страстотерпцев святых братьев Бориса и Глеба. В их житии автор - монах Нестор взывал:"Видите ли братие, коль высоко было почтение святых к старшему брату..." (84) Боится проливать кровь младших братьев и Константин, упрашивая воинов во время боя не убивать их.
Бегство великого князя Георгия (Юрия) Всеволодовича после Липицкой битвы. 1216.
Литографии для издания «Живописный Карамзин» созданы по рисункам художника Бориса Артемьевича Чорикова (1807 – 1840-е гг.)
Липицкая трагедия
В битве на Липице слились два конфликта, которые и определили её характер с вытекающими из них последствиями. Борьба смоленских и владимирских князей за Новгород усугубилась противостоянием кровных братьев, - одно дело сражаться со сродниками в лице Ростиславичей, и совсем другое - с родными близкими людьми: брат пошёл на братьев. В междоусобных столкновениях того времени это имело большое значение и сыграло, как отмечают летописцы и историки, решающую роль не только в Липицкой битве, но потом и в отношениях между русскими князьями.
Главное, на что нужно обратить внимание - это то, что противники по-разному воспринимали намеченное сражение и своё в нём участие. С самого начала с обеих сторон звучали призывы "крови не проливати" и "не дай Бог съ творити того!"(85)
Племя ростиславичей с Константином обращаются к Юрию со следующими словами:"Брат, мы все племя Владимирово, и пришли сюда не для войны и разорения, ни даже не хотим вас ваших надлежащих владений лишить". (86) Это означало, что складывающаяся обстановка ни в коем случае не должна была привести к кровопролитию. Всеволодовичи верили сказанному и вообщем-то мало готовились к серьёзной битве. Они больше похвалялись силой и не стремились её применять, и уж тем более нападать и убивать. "Пешцы", которые были в воинстве Юрия, "серьёзной силы... не представляли, лишь увеличивая его численность" для значительного перевеса сил. (87) Даже Константин о своих ростовцах говорит:"люди мои на бой не охочи, того игляди, что разойдутся по городам". (88)
Совсем по другому повели себя Мстислав и Владимир с новгородцами. В своей жажде победы и власти они пошли на возмутительное нарушение установленных правил сражения соперничающих княжеских сторон внутри рода. Все тогда знали, что, в силу заповеди, убивать христиан и братьев было запрещено. (Такое положение сохранялось до монгольского завоевания) (89) "Убийство родственника было тягчайшим преступлением, позором и несчастьем, в то время как убийство чужого - это было просто действие..." (90) В сражении на Липице Мстислав, Владимир и новгородцы, отбросив свои намерения не проливать кровь, повели себя как чужие, нарушив при этом и христианскую заповедь:"Не убий!" Другими словами, они шли сражаться с владимирцами не на жизнь, а на смерть. Князь Мстислав готов голову положить за Новгород, призывает к этому и новгородцев:"ведь один раз умирать". (91) Они его услышали:" Забудем, братья, дома, жён и детей, а уж коли умирать - то, кто хочет, пеший, кто хочет - на конях!" Их поддержали псковичи. И бросились в бой босыми и без одежды. (92) Господствующей формой сражения в те века был рукопашный бой, - "стенка на стенку". Это был привычный новгородцам способ в кулачных схватках решать свои политические проблемы. К тому же новгородцы не любили боярских и княжеских людей, могли шутить с ними "шуточки недобрые" (93)
Шлем переяславского князя Ярослава Всеволодовича
Битва на кулачках не допускала применение не только запрещённых приёмов боя, но и оружия. По правилам честного рукопашного поединка запрещено было калечить, а тем более. убивать партнёра, достаточно было бросить своего противника на землю... - лежащего и осевшего на корточки не били. Применение грубых и опасных приёмов борьбы было характерной чертой враждебной схватки не на жизнь. а на смерть. Чтобы лишить соперника возможности захвата за пояс или одежды, бойцы их снимали. При этом важно было, чтобы противники были в равных условиях, то есть тоже без одежды. В честном рукопашном бою "нужно было сойтись по-мужски" - грудь в грудь и одолеть соперника без предосудительных уловок; нельзя было бить ногами, рвать тело, браться за шею и другое... Но на деле в Липицком сражении мы видим не честный бой, а грубую драку в псковско-новгородских традициях. "Не ожидая помощи конной рати дерзкие в бою новгородцы "вскричав, подняли кии (палицы)" словно палки в привычном "стеношном бою, крепко ударив по неприятелю..." (94) "Перуновы палицы", которыми орудовали в рукопашном бою новгородцы и псковичи, были дубовыми, с тяжёлым оловянным навершием. А это - уже боевое ударное оружие. Князья Мстислав и Владимир действовали ещё беспощаднее, - они посекали людей топором, "кося людей, как колосья". (95)
К такому повороту событий Юрий и Ярослав были явно не готовы. Боевые поединки не на жизнь, а на смерть заранее оговаривались и готовились. Но летописи о таком уговоре не сообщают. Наоборот, подчёркивают недопустимость кровопролития. Увидев, как падают один за другим их фактически безоружные люди (оружие лежало в обозах, которое делили смоляне после отступления владимирцев и суздальцев под натиском новгородцев). Всеволодовичи сначала отошли, а потом "обратились в бегство". (В Рогожском летописце с поля боя бежит только Ярослав, Георгия же не упоминают). (96) Это был единственный способ прекратить кровопролитие и смертоубийство христиан. (97) О применении оружия со стороны Всеволодовичей летописи не сообщают. Ни Юрий, ни Ярослав не запачкали себя пролитием крови сродников и братьев-христиан в спорном бою, хотя и имели для этого все возможности.
Они, скорее всего, вообще не ожидали такого решительного напора и боя, думая, что Ростиславичи решили отступить. И излишняя доверчивость и самоуспокоенность стоила им очень дорого: "слава их и хвала погибла и полки сильные ни во что пошли!" Смоленские братья Ростиславичи и новгородцы торжествовали! А
впоследствии ещё и обвинили Всеволодовичей в том, что это они стали виновниками кровопролития, не соглашаясь заключить своевременный мир. Об этом позаботились новгородские и ростовские летописцы. Вполне возможно, что, если бы Юрий и Ярослав предвидели такое развитие сражения, они и приняли бы другие решения, но изменить уже ничего было нельзя. Нужно было по-христиански и по-братски решать уже другие проблемы.
Старший брат Константин о смертельном и кровопролитном характере предстоящего боя знал, не случайно и просит не бить и не умертвлять своих братьев. (98) А потом "он долго стоял на поле боя и сильно плакал о погибели воинов". (99) Святослав Всеволодович, по мнению историка А.Кузнецова, "занял выжидательную позицию и не участвовал в битве на Липице". (100) О князе Ярославе - много непонятных сообщений в летописях: где он, и с кем? Скорее всего, сначала он с братом Юрием во Владимире (его шлем найден на пути туда, а не в Переяславль, который был занят Ростиславичами). (101) Сомнительно и то, что князь Юрий упрекает брата Ярослава в произошедших событиях, ведь он, как великий князь и как старший брат, встал на его сторону в споре с Ростиславичами и не принял их условий мира. Слова:"Суди Бог брата моего Ярослава - он довёл меня до этого", скорее всего, принадлежат летописцу из XIV-XVI вв., а не князю. Князь же молился о братьях, а не обвинял. Ещё у гроба отца он молил Бога о прощении, что как великий князь не сумел предотвратить кровопролитие.
А вот новгородцев и их союзников совесть вряд ли мучила. Оправдывая свои действия, они приписывают Всеволодовичам те намерения. о которых они якобы говорили в шатре накануне сражения: убивать соперников, не брать их в плен и тому подобное. Но учёные считают эти слова вымыслом новгородских летописцев. (102)
Потери
Вымыслом следует признать и данные летописцев XIV-XVI вв. о количестве погибших на Юрьевом поле у Липицы. Например, Тверская летопись (XV в.) называет более 9 тысяч человек из полка Георгия. Позже число их увеличивается до 17250 воинов. Но такое количество погибших вряд ли возможно в реалиях XII-XIII веков. Несмотря на то, что в нарушение всех обещаний не проливать кровь, и что новгородцы сражались не на жизнь, а на смерть, их было не так много, чтобы причинить такой урон. Не могло быть много воинов и у Всеволодовичей. Армии средневековья не были столь велики. (103) Следует допустить также и то, что не все в войске Ростиславичей осмелились убивать, ограничиваясь обычным рукопашным боем, - убийство они воспринимали как и все в православной Руси - великим нарушением писаных и неписаных норм честного сражения. К тому же. им важнее было не убить православного русича, а одолеть в бою, захватить его в плен и присвоить себе добычу - военные трофеи: оружие, доспехи, коней, провиант. Вот что сообщают летописи о побитых владимирцах, суздальцах, переяславцах:"Братья наши избиты, взяты в плен, остальные пришли без оружия". В города прибывали раненые, калеченые и "нагие". (104) Их было действительно много, но не десятки тысяч. А вот сколько, - точно не известно. Ранние летописи таких данных не содержат. Самая ранняя из них, Новгородская Первая Летопись (НПЛ), где сообщается о Липицких боях (столкновений было несколько), ограничивается о потерях фразой:"паде бещисла", то есть их много, но не считали. В Лаврентьевской, Ипатьевской, Ермолинской летописях число жертв тоже не указано и даже не сообщается о них. (105) Следует обратить внимание и на слова, используемые летописцем в НПЛ:"паде", но не "убито". В.Татищев использует слова "побито", "избито".
Само слово "бити" (бить) тоже представляет интерес в том смысле, которое имело в старину: "бить- значит наносить раны, поражать, а "поражать" (поразить) - значит толкать. Отсюда слово "заразить", то есть сильно ударить. Слова "битися" и "разить" - это всё о бое (одного корня со словом "бить"), где ударяют, ранят, но не убивают. Даже слово "убить" в старину не всегда означало лишение жизни. Если смерть во время битвы или бития всё же наступала, то обычно добавляли фразу "до смерти". Например, княгиня Евпраксия, жена рязанского князя фёдора "бросилась из окна терема и убилась ("заразилась", ударилась) до смерти" (1237). (106) Протопоп Аввакум даже в XVII веке в своём Житии о том, как его побили в Юрьевце-Повольском писал:"замертва убили", (107) что тоже ещё не значило смерть.
У Липицы люди действительно бились, кто-то честно, кто-то нет; кто-то от смертного боя отклонился, чтобы не проливать кровь, и побитых было без числа. Но вот погибших было немного. Вполне возможно, что в XV-XVI веках значение Липицкой битвы и её потерь по каким-то причинам были сильно преувеличены. Ведь тот же В.Татищев писал:"Сия битва в разных манускриптах кратко и по-разному". В Симоновской летописи (Владимиро-Суздальского происхождения) бой у Липицы даже не упомянут. (108) А князь Юрий Всеволодович и впоследствии не изменял своим миролюбивым и братским принципам, каждый раз соглашаясь на уступки братьям во избежание усобиц и кровопролития. Он не поднял меча на братьев.
Примечания
1. Путь к граду Китежу. СПб. 2003.с.99
2. Тверская летопись.//ПСРЛ.Т.XV. М.2000. Ст.14
3. Сиренов А.В. Костромское житие Георгия Всеволодовича и Китежская легенда//Городецкие чтения. 2006. Нижний Новгород.2007.С.313
4. Путь к граду Китежу. СПб. 2003.с.154
5. Тимофеева Т.П. Скульптура//Димитрия Солунского Великомученика собор во Владимире. Православная энциклопедия. Т.XV М.2007.С.214
6. Святый благоверный великий князь Георгий II Всеволодович Владимирский - основатель Нижнего Новгорода. Нижний Новгород. Саранск.2006.С.16
7. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Лен.1986.С.С.35-36, 49, 56
8. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.305
9. Кузьмин И.К. Лада. М.1990.С.62
10. Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М.1993.С.364
11. Грёнбек В. Эпоха викингов. М.2020.С.С.29-32
12. Там же. С.С.34-35
13. Журавлёв В.К. Рассказы о русской святости. М.2004.С.79
14. Брандис Е. Походы викингов и открытие Америки//Мифы и легенды Европы. Саратов.1994. С.364
15. Горский А.А. "Всего еси исполнена земля русская". М.2001.С.С.99-100
16. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.79
17. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.202
18. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.497
19. Чивилихин В.А. Память.//Роман-газета, №4,1985. С.47
20. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Лен.1986.С.С.36,55,57
21. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси. М.2013.С.118
22. Тверская летопись.//ПСРЛ.Т.XV. М.2000. Ст.324
23. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Лен.1986.С.55. Даль В.И. Толковый словарь русского языка. Иллюстрированное издание. М.2015. С.С.102-103
24. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.76
25. Тверская летопись.//ПСРЛ.Т.XV. М.2000. Ст.323
26. Карамзин Н.М. История Государства Российского в 12-ти томах. Т.II-III. М.1991.с.492
27. Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М.1993.С.200
28. Кузьмин И.К. Лада. М.1990.С.62
29. Год души. Календарь на 2005 год. М.2004.С.314
30. Грёнбек В. Эпоха викингов. М.2020.С.44
31. Сундаков В. Тайны русского языка. М.2021. С.108
32. Скурат К.Е. Православные основы культуры в памятниках литературы Древней Руси.М.2006.С.88
33. Карамзин Н.М. История Государства Российского в 12-ти томах. Т.II-III. М.1991.с.449
34. Кузьмин И.К. Лада. М.1990.С.62
35. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.75
36. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.311
37. Скурат К.Е. Православные основы культуры в памятниках литературы Древней Руси.М.2006.С.104
38. Народные русские сказки А.Н.Афанасьева. В 3-х томах.М.2017. №№105, 168-177 и др.
39. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Лен.1986.С.298
40. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.494
41. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.321
42. Филиппов В.В. Батыево нашествие.М.2012. С.138
43. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.509
44. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.С.5, 511
45. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.С.106, 509
46. Там же, с.509
47. Скурат К.Е. Православные основы культуры в памятниках литературы Древней Руси.М.2006.С.80
48. Грёнбек В. Эпоха викингов. М.2020.С.41
49. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.91
50. Там же, с. 104
51. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси. М.2013.С.129
52. Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М.1993.С.131
53. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.53
54. Филиппов В.В. Батыево нашествие.М.2012. С.С.227-228
55. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.483
56. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.509
57. Пресняков А.Е. Княжое право в Древней Руси. Лекции по русской истории. Киевская Русь. М.1993.С.127
58. Карпов А.Ю. Всеволод Большое Гнездо. М.2019. С.362
59. Народные русские сказки А.Н.Афанасьева. В 3-х томах.М.2017. №№129, 130,156,168,171-177
60. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси. М.2013.С.13
61. Кузьмин И.К. Лада. М.1990.С.62
62. Филимонов А.В. Всеволод Большое Гнездо: По воле твоей.М.2002.С.173
63. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.499
64. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.85
65. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.73
66. Романов Б.А. Люди и нравы Древней Руси. М.2013.С.66
67. Тверская летопись.//ПСРЛ.Т.XV. М.2000. Ст.336 и ст.337
68. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.509
69. Лимонов Ю.А. Владимиро-Суздальская Русь. Лен.1987.С.109
70. Тверская летопись.//ПСРЛ.Т.XV. М.2000. Ст.311, ст.312, ст.313
71. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.239
72. Меморский А.М. Основатель Нижнего Новгорода великий князь Георгий (Юрий) Всеволодович. Нижний Новгород.2002.С.11
73. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Лен.1986.С.30
74. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.509
75. Грёнбек В. Эпоха викингов. М.2020.С.34
76. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.494
77. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.305
78. Соловьёв К.А. Культ святых Бориса и Глеба во властных отношениях древней Руси XI-начала XII века//Вопросы истории, №5,2002.С.30
79. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.305
80. Меморский А.М. Основатель Нижнего Новгорода великий князь Георгий (Юрий) Всеволодович. Нижний Новгород.2002.С.26
81. Там же, с.27
82. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.714
83. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.240
84. Соловьёв К.А. Культ святых Бориса и Глеба во властных отношениях древней Руси XI-начала XII века//Вопросы истории, №5,2002.С.28
85. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.202
86. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.494
87. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.79
88. Меморский А.М. Основатель Нижнего Новгорода великий князь Георгий (Юрий) Всеволодович. Нижний Новгород.2002.С.26
89. Горский А.А. "Всего еси исполнена земля русская". М.2001.С.С.99-100
90. Грёнбек В. Эпоха викингов. М.2020.С.44
91. Меморский А.М. Основатель Нижнего Новгорода великий князь Георгий (Юрий) Всеволодович. Нижний Новгород.2002.С.26
92. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.82
93. Лукашев М.Н. И были схватки боевые. М.1990.с.90
94. Там же, с.с.93-94
95. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.83
96. Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.277
97. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.83
98. Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.497
99. Святый благоверный великий князь Георгий II Всеволодович Владимирский - основатель Нижнего Новгорода. Нижний Новгород. Саранск.2006.С.25
100.Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.С.271.332
101. Карпов А.Ю. Великий князь Юрий Всеволодович. М.2021. С.84
102.Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.316
103.Там же, с.277
104.Меморский А.М. Основатель Нижнего Новгорода великий князь Георгий (Юрий) Всеволодович. Нижний Новгород.2002.С.27
105.Кузнецов А.А. Владимирский князь Георгий Всеволодович в истории Руси первой трети XIII века. Нижний Новгород.2006.С.272
106.Полный церковно-славянский словарь. М.2002.С.985
107.Житие протопопа Аввакума. Архангельск.1990.С.21
108.Татищев В. История Российская. Т.2.М.2003.С.714